Святослав (Железная заря) - Страница 167

167

Византийских кораблей было всё меньше, стало ясно, что опасность миновала. Ещё через полчаса, на крутом берегу заметили огонь, настойчиво трепыхавшийся сквозь небесные слёзы под большим ветвистым дубом.

— Туда! — показал проводник-болгарин.

Лодьи, одна за другой, чалились к песчаной косе. С дюжину вооружённых скамаров встречали русов. Старший среди них, рослый, средних лет болгарин, по имени Петкан, с высоким с залысинами лбом, сообщил Икморю:

— Сторожу их мы повязали, наши там в селе караулят. Лошади для вас готовы.

Село рядом, менее чем в ста саженях виден первый двор, широко раскинувшийся цветущим садом. Дорогою, Петкан продолжал рассказывать:

— К нам обилие грузили, да и наши возили им дань. Уже отсюда растаскивают по своим. Я людей на тропах выставил, ежели что, предупредят. Так что не сумуйте и грузитесь без опасу.

Лошади, рабочие, привыкшие тащить за собой плуг, возить сено и дрова, натягивали постромки, катя телеги, нагруженные доверху крупами, мукой, хлебом, мясом и рыбой. Селяне помогали русам таскать мешки и тюки, доставали из собственных погребов связки вяленой и копчёной рыбы, припрятанной от ромеев. Икморь, не зная, как благодарить болгар, позвал их с собою в Доростол. Петкан отказался:

— Мы не воины и будем для вас только лишними ртами. А здесь нам простор. Отсюда вплоть до Переяславца и до Тырново мне всё знакомо. Я тревожу ромеев, даю понять, что мы хозяева на своей земле. Если Цимисхий одолеет Святослава, уйду к шишману Давиду. Ты вот, что, воевода, — вдруг нахмурился болгарин от пришедшей в голову мысли, — ежели помочь нам хочешь, помоги нам оружия достать. У вас мы не просим, вам сидеть невесть сколько.

— Что нужно?

Петкан повернулся лицом к тянущемуся от Дуная лесу.

— Верстах в полутора отсюда стоит ромейский обоз. Я знаю тропы и мы незаметно к ним подойдём. У меня полсотни людей, вместе мы возьмём всё, что там есть у них.

Икморь задумался, соображая. Спросил:

— На лодьях пройдём если, то ближе не будет?

Болгарин покачал головой:

— С ромейских кораблей могут увидеть.

Погрузка заканчивалась, кмети начали собираться вокруг Икморя. Одевали шеломы, проверяли оружие. Скамары, чтобы русы в темноте отличили их от византийцев, повязали головы платами.

У Икморя, сызмальства ходившего в походы, был огромный опыт подобных набегов, когда неожиданное нападение приносит малую кровь и большую добычу. Лес шелестел, роняя капли с листьев, и было не ясно идёт ли ещё дождь или деревья стряхивают с себя ненужную тяжёлую влагу. Русы со скамарами двигались бесшумно, подобно лесным духам, по древнему почти заросшему подлеском зимнику.

Оставив людей позади, Петкан с Икморем ужами осторожно подползли ближе к стану. Деревья раздвинулись, открыв взору бывшее печище, откуда ромеи предусмотрительно выгнали жителей, поселив там обозных слуг и расположив обоз. Саженях в семидесяти под длинным навесом стояли у коновязей лошади. Обок тянулся ряд клетей и анбаров. Во дворах и вдоль троп стояли шатры. Какие-то люди, пользуюсь тем, что дождь на время прекратился, таскали лесины и ветки. В лесу часто стучали топоры, с десяток мужиков уводили под уздцы на водопой коней. Малого часа хватило прикинуть что и как. Икморь привычно уже видел бой и куда будут отступать ромеи, куда наперво нужно послать воинов. Оставалось только воплотить задуманное.

Растянувшись широкой цепью, русы охватили поле. Без криков, лишней суеты, будничным ремеслом ратая вывалились в стан, ломая двери, заходили в дома, обрушивали шатры, рубили бегущих. Много ромеев умерло прежде, чем успело понять что произошло. Оставшиеся метались испуганными куроптями. Ражий мужик, видимо, старший здесь, размахивал спафионом, призывая бегущих к обороне. Сразу две скамарские сулицы опрокинули его на спину. Не бой, а бойня, пленных не брали — стеречь их некому и незачем, подвалы Доростола достаточно набиты взятыми в вылазках полонянниками, на которых не хватало еды.

Смог ли кто убежать, чтобы упредить своих, выяснять было некогда. Русы с болгарами споро расхватывали лошадей, вьючили их только самым необходимым, что могли взять: оружием и снедью. На всё ушло чуть больше трети часа. Лошадей погнали обратно той же тропой, которой пришли. Играла в жилах кровь, подстёгиваемая опасностью. Вот-вот, казалось, нагонят ромеи и будут бить за своих.

На берегу распрощались с болгарами — у тех своя дорога. Торопились отчаливать. Одна из лодей села на подводную корягу. Несколько кметей рухнули в реку, яростно плескаясь, вспахивали воду. Отцепились. Кто-то брякнул:

— Водяник не пускает.

— Не каркай! — прикрикнули на него.

Поставили мачты, натянули паруса, ветер погнал лодьи вверх по Дунаю. Вёсла гнулись в сильных руках, скорее, скорее! Вдруг ромеи пополошились и ждут на реке, обидно погибнуть, сделав дело. Дождь больше не шёл, с воды тянуло холодной свежестью. Русы более не скрываясь, всё же держались ближе к берегу.

Загорелись предупредительные огни. С берега начали кричать, забегали. Стрелы застучали по щитам, прикрывавшим гребцов. Поздно сообразили обернуть стрелы паклей и поджечь. Справа сонно заворочались византийские корабли, слишком густо стоявшие для быстрого стремительного манёвра. Лодьи круто завернули, обходя свои же надолбы. Сзади с шипением, провожая, входили в воду горящие стрелы.

Грудь ходила ходуном, огнём жгло ладони, пот лил по телу тремя ручьями. Спасительные, ставшие родными тёмные стены с огнями на высоких кострах медленно вырастали. Показалось, что весь Доростол ожил ликующими криками. Лодьи, не разгружая, сильными руками вытащили на сушу. Пришедших с вылазки хлопали по плечам, обнимали. Святослав сам поднёс Икморю чару с вином, которую тот разом осушил. Вино тут же ударило в голову, расслабив и сделав мягким твёрдое тело.

167